ТАЙНА ГАРАНТИРУЕТСЯ

Спецвыпуск Xakep, номер #039, стр. 039-118-1

- Денек-то серый, - покачал головой Проскурин, выглядывая из окна. - В самый раз. В такой день и люди на улице все одинаковые, незапоминающиеся…

Он оглянулся в комнату, словно к собеседнику - но там никого не было. Пустые стены, обои, не прикрытые ничем, кроме пыли, ни единого шкафа или тумбочки - только лишь брезентовый раскладной стул и прислоненная к нему массивная винтовка с накрученным глушителем и огромным снайперским прицелом. Рядом на полу - футляр, по форме напоминающий гитарный. Он был раскрыт, обнажая поролоновые формованные подушки с углублениями.

Проскурин подошел, присел на корточки, погладил приклад, довольно покачал головой:

- Умеют же, когда захотят…

Поднявшись, он посмотрел на наручные часы, нахмурился, вспоминая что-то, от чего лицо помрачнело, прошептал несколько слов себе под нос - еле слышно, доверяя самому себе лишь шевеление губ. Паранойя киллера.

Из кармана появилась пачка сигарет, через пару секунд облачко дыма поднималось к потолку, заставляя Проскурина блаженно щуриться, провожая их взглядом.

- У нас еще в запасе четырнадцать минут, - напел он строчку из известной песни, закинул сигарету в самый угол рта, чтобы дым не попал в глаз, после чего аккуратно начал отвинчивать глушитель. Отлично смазанная и великолепно подогнанная механика винтовки ни единым звуком не отозвалась на это. Следом за глушителем в футляр от гитары улегся прицел стоимостью в двадцать пять тысяч долларов.

На дворе было 15 марта 2005 года. Утро. Время у Проскурина еще было.

* * * * *

Будильник доставуче влезал в мозги своим кукареканьем. На экране телевизора медленно ползли титры. Мещеряков с трудом открыл глаза и воткнул взгляд в проплывающие строчки. На заднем плане играла какая-то энергичная музыка, явно американского толка; все казалось мутным, словно сквозь пелену дождя.

Проведя рукой по глазам, Мещеряков попытался смахнуть туман - удалось. То ли слезы, то ли пот, то ли еще какая гадость, сразу и не разберешь.

- Витек, подъем, - шепнул он себе. - Работа не ждет…

Он сел на диване, на котором провел в полусидячем положении последние примерно пять-шесть часов, и свалил с журнального столика коленками пару пустых пивных бутылок. Погуляли вчера на славу…

Наружу просилась съеденная вчера вечером еда. Виктор поискал глазами под столом, нашел недопитую бутылку водки, по-быстрому опрокинул остатки в стакан, зажал ноздри пальцами, словно собираясь нырнуть. Водка с большим трудом протиснулась в раскаленное горло; с еще большим трудом, в несколько глотков, воцарилась в желудке.

- Ждем двадцать минут, - боясь разжать зубы, сказал Мещеряков. Спустя некоторое время он почувствовал, как в синапсах началась борьба между метаболитами алкоголя вчерашнего и чистым этанолом сегодняшнего. Спирт выигрывал.

Дрожь в руках постепенно прекратилась, да и зрение вернулось окончательно. Захотелось расправить плечи, вдохнуть полной грудью.

- Не за то отец сына бил, что сын пил, а за то, что похмелялся… Тревожный симптом, черт его дери, - нахмурил брови Виктор. - Ну, да ладно. Пора и за работу.