SPECIAL ACCESS ONLY

Niro

Спецвыпуск: Хакер, номер #048, стр. 048-122-10

Каждый день в базу данных добавлялись умершие в этот день люди; каждый день те, чьи данные хранились на дисках сервера посмертно, обновляли свои секторы памяти за счет специальной программы, вносившей коррективы исходя из новостей, случившихся в мире. Придя к своим родным, можно было не удивляться тому, что они в курсе дел, творящихся вокруг. Люди, чья жизнь прервалась один-два года назад, совершенно спокойно поддерживали разговор о том, что случилось вчера или позавчера.

Правда, приписать к матрице данные было можно, изменить существующие – нельзя. Нельзя было исправить прошлое, нельзя было изменить ничего. Прожитая жизнь светилась в глазах виртуальных мертвецов такая, какая она была.

Было и еще одно «но», известное только очень узкому кругу людей, занятых управлением искусственным интеллектом Стены Памяти – любая деструктивная информация, записанная в слепок сознания, немедленно оттуда извлекалась и использовалась определенным образом. Именно поэтому практически весь криминальный мир избегал процедуры снятия «слепка сознания» (благо, сама процедура была далеко не принудительная) после ряда совершенно необъяснимых арестов, имевших место практически на следующий день после записи, когда матрицы некоторых людей были просмотрены специалистами. Факт был ничем не подтвержден, но наталкивал на определенного рода размышления.

К информации подобного рода относились и хакерские способности – тут уже вступали в действие законы, вписанные в саму суть искусственного интеллекта Стены. Ничто, способное нарушить правильную работу программных компонентов, не могло храниться в базе данных и немедленно уничтожалось самой системой, даже без участия программистов. Стена Памяти сама сканировала информацию в поисках подобного рода деструктивных блоков, выцарапывала их из «слепков», а на освободившееся место записывала некую сумбурную последовательность данных, напоминающих обрывочные воспоминания из далекого детства – обрывки снов, красочные картинки, таинственные звуки.

Подобным образом был вычищен от компьютерных знаний мозг Данилы Строгина – именно поэтому разговор с ним напоминал Брагину общение с умалишенным, поскольку все его вопросы, касающиеся работы на Службу безопасности, оставались без ответа. Узнать у Данилы что-либо было невозможно. Но Брагин не имел об этом понятия.

И только поэтому он собрался идти к Стене Памяти в пятый раз. На следующий день после того, как у Алексея Вербицкого сняли первый «слепок сознания».

* * * * *

Алексей стоял на балконе, опершись на перила, и разглядывая людей, идущих по своим делам. В голове роилась куча мыслей, и практически все они были направлены на эту процедуру, случившуюся с ним вчера утром; он пытался представить себе, как где-то в недрах сервера лежит одним большим файлом его жизнь, ожидая его смерти.

- То есть, если я вдруг завтра умру, то навеки останусь шестнадцатилетним, моя мама будет приходить к Стене Памяти и разговаривать со мной таким, каков я сейчас? – задал он сам себе вопрос, распрямившись и взглянув в небо, затянутое со вчерашнего дня тучами. – И она узнает… черт возьми, она про все узнает!