Схема Лозински-Хасса

Спецвыпуск Xakep, номер #022, стр. 022-094-18

Тем временем Джордж получил результат. По его команде в палате тут же вспыхнул свет. Миллер, очнувшийся от грез, попытался возмутиться, но побоялся очередной молнии под одеялом и промолчал. Медсестра молча ввела в катетер необходимый коктейль; вновь на голову Миллера надвинулся шлем со сверлами.

В этот раз Хасс выглядел не так, как во время первого эксперимента в аудитории. Он твердой рукой настроил координаты и дал команду. Очередные три трепанационных отверстия появились в голове дернувшегося на мгновенье Миллера, потом в его мозг вонзились три электрода.

Джордж, затаив дыхание, подошел к Миллеру и протянул ему лист бумаги. Но тот уже не мог ничего писать. Дрожащим движением пальцев на руке он попросил Хасса нагнуться к нему и прошептал на ухо слабеющими губами адрес в Израиле. Потом он еще что-то сказал самому себе на арабском и умер. Реанимационная бригада, вскочившая со своих мест по сигналу аппаратуры, была остановлена жестом Хасса:

- Не надо. Он уже сделал на этом свете все, что мог. Пусть отдохнет. А сейчас мне нужна ручка - пока я не забыл его слова...

(Через три часа в центре Иерусалима по названному Миллером адресу был взят опытный шифровальщик, помогавший осуществить взлом сервера. Он быстро сломался и рассказал все, что от него требовалось. Сухогруз "Фаворит" к вечеру покинул порт Владивосток и отправился дальше...)

Лозински, с трудом стоя на ногах, смотрел на весь ход эксперимента Хасса через верхнюю стеклянную полусферу палаты. Хмель стучал в его голове отбойным молотком, но Клаус, вцепившись жилистой рукой в перила, выдержал до самого конца, после чего спустился вниз и вошел в палату, где Джордж склонился над мертвым Миллером.

- Как вам это удалось? - кивнув в сторону трупа, спросил пересохшими губами Лозински. - Что это было, коллега?

Хасс оглянулся. Потом подошел к огромному спроецированному на пластиковую белую доску изображению радужки Миллера, взял в руки маркер и обвел две точки - по одной в каждом из глаз.

- СОВЕСТЬ, - тихо сказал он трезвеющему Лозински, снял халат и вышел на улицу покурить...