Схема Лозински-Хасса

Спецвыпуск Xakep, номер #022, стр. 022-094-7

Хасс потихоньку продвигался к листу, оставшемуся единственным доказательством произошедшего в этом зале несколько минут назад, аккуратно положил на него ладонь и аккуратно сгреб его в кулак. За общим гомоном в зале шороха бумаги не расслышал никто. Сунув комок в карман халата, Джордж прикрыл его носовым платком и неторопливо отошел в сторону; достал из другого кармана записную книжку, сделал вид, что вносит туда какие-то заметки, после чего, не глядя на своих коллег из клиники, вышел на улицу и торопливо направился в ближайшее кафе за углом. И только через десять-пятнадцать минут он понял, почему на него так косятся прохожие и посетители кафе - он до сих пор был в белом халате...

Привычно булькал отсос, носик которого прильнул к краю раны. Кровь, разведенная до прозрачно-розового цвета физиологическим растворам, рвалась по пластиковой трубке в банку с пониженным давлением, стоящую у ног анестезиолога. Тот периодически по сигналу оператора ногой переключал тумблер на ней, и на несколько минут в операционной наступала тишина, прерываемая только звоном инструментов и краткими замечаниями хирургов.

В глубине раны зиял мозг. Блестящие извилины вздрагивали в такт пиканию "Лайфскопа", отмечающего пульс. Хасс, выполняя заученные в течение многих лет манипуляции, не переставал думать о тех цифрах, что сумел прочитать на листке, забранном из аудитории. Комбинации цифр и слов; а в конце, там, где было разорвано, читалось слово "простите", написанное с маленькой буквы обрывающимися, недорисованными значками. К чему можно было применить эти цифры, Хасс не сумел придумать. Он сидел за компьютером несколько дней, анализируя содержимое листка. Он был уверен, что сумел восстановить все абсолютно точно, не пропустив ни одного знака. Один из его друзей, неплохо разбиравшийся в шифровании (будучи сотрудником отдела большой корпорации, разрабатывающей системы шифров для электронной почты), пытался помочь ему, но безрезультатно - для того чтобы решить проблему, надо было, как минимум, знать ее условие. Но Хасс не предполагал, что представляла собой данная комбинация из тридцати с лишним букв и цифр (слово "простите" Хасс отбросил за ненадобностью, так как предполагалось, что это - порыв души человека, предавшего что-то очень и очень серьезное).

- ...Профессор, вы с нами? - раздался вопрос над ухом у Хасса. - Профессор?..

Хасс поднял глаза на операционную сестру, протягивающую ему бутылку с эфиром.

- Пора, - кивнула она головой. - Этакрил готов.

Хасс посмотрел на ее столик, где в лотке маленькой горочкой был насыпан розовый порошок, после чего перевел взгляд на ассистента. Тот молча кивнул - размеры были сняты. Профессор аккуратно взял из рук сестры лоток, откупорил бутылочку (по операционной мгновенно распространился резкий запах эфира) и вылил немного на розовый этакрил. Тот на глазах стал превращаться в пластмассу. Чуткие пальцы Хасса начали медленно и точно разминать получившийся мягкий комочек, постепенно распластывая его в лепешку неправильно овальной формы.