Для храбрости...

NIRO (niro@real.xakep.ru)

Спецвыпуск: Хакер, номер #049, стр. 049-122-16

Но то, что происходило сейчас, было досадной оплошностью ученого, его громадным упущением. Он подумал о вирусах, предусмотрев атаки из сети через почтовые вложения - один из участков теменной доли сейчас сканировал их все, не допуская до зон анализа все подозрительные пакеты. Но всегда - ВСЕГДА! - есть вероятность ошибки. И он ошибся.

Он забыл о червях.

...Диспетчер закрылся. Последнее письмо ушло в "Спам".

Вот только голос - голос не умолкал. Голос заставлял временами морщиться, будто от удара током. Голос заставлял понять, что жизнь - та, прежняя жизнь - осталась за бортом. Он теперь другой.

В его голове, где-то глубоко-глубоко, там, где клетки помнят всю эволюцию человечества от одноклеточных до человека разумного, там, будто феникс из пепла, каждое мгновенье рождался заново кусок кода, который не мог быть уничтожен, потому что скорость размножения и скорость уничтожения совпали - благодаря сверхпроводимости нервных клеток.

И теперь в его мозгу сидело вечное желание учить английский язык. Обхватив голову руками, Рублев качался из стороны в сторону, вспоминая, где у него димедрол. Он очень хотел заснуть, чтобы не слышать этот проклятый голос...

Но он звучал даже во сне.

* * *

Как-то само собой получилось, что он шагнул в сторону секретарши. Почему-то ему казалось, что она представляет для него гораздо большую опасность.

ОНА МОГЛА ПОЗВАТЬ НА ПОМОЩЬ.

Ведь никто не даст гарантии, что он, Рублев, пришедший сюда с фамильным дедушкиным пистолетом - не единственный, кого достала рассылка неведомого вирусмейкера и кому пришло в голову обратиться сюда, чтобы выучить этот чертов английский.

Перешагнув через напряженное, со свистом дышащее тело девушки, Рублев подошел к двери, аккуратно выглянул в нее, увидел, что на площадке никого нет, и закрыл дверь на защелку. Потом посмотрел на истекающую кровью секретаршу, прикинул ее возможности в настоящий момент, убедился в том, что подняться до замка она не сможет.

- Хай живе, - сказал он ей в спину по-украински и решительно направился в кабинет. Грудь у него немного болела, но особых беспокойств не причиняла - это была всего лишь пара дробин, застрявших где-то в ребрах.

Хозяин кабинета сумел перевернуться на живот, заползти куда-то под стол и, приспособив "дипломат" в качестве подставки под помповое ружье, занял оборону. Раненая рука не давала ему прицелиться, боль была нестерпимая; ствол плясал у него перед глазами от страха и непонимания происходящего.

Когда Рублев появился на пороге, он тут же нажал на спусковой крючок, особо не заботясь о попадании. Он просто был уверен в том, что должен стрелять - хотя бы в ту сторону, откуда пришла угроза.