FAQ

Крис Касперски

Спецвыпуск: Хакер, номер #058, стр. 058-096-5

Q: Какой юридической силой обладает EULA (она же End User License Agreement)?

А: Почему-то многие считают, что лицензия едва ли не равноценна Уголовному кодексу, и все, что там ни написано, следует в обязательном порядке соблюдать, иначе придется коротать длинные зимние ночи под небом в клетку вместе с друзьями в полоску. Бред! Чушь собачья! Лицензия – это договор и не более того! Не стоить строить насчет нее никаких иллюзий, приписывая ей несуществующее могущество. Скажем, срывать пломбы на телевизоре тоже по идее нельзя (во всяком случае, так написано в паспорте к телевизору). Но если рискнул сделать это, наивно ожидать нашествия ОМОНА и длительного тюремного заключения :). Срыв пломб повлечет за собой всего лишь нарушение договора, заключенного между продавцом и покупателем, с последующей потерей всех гарантий и обязательств, данных продавцом. Ситуация с программным обеспечением в точности аналогична. При заключении сделки ты, покупатель, со своей стороны обязуешься выполнять все пункты лицензионного соглашения. А разработчик, то есть продавец, обещает тебе всяческую помощь (техническую поддержку, скидку на все новые версии и так далее). Если ты нарушишь лицензию, единственное, что сможет предпринять против тебя продавец, – отказать в технической поддержке, отменить скидки на новые версии, то есть забрать обратно все свои обязательства. Но ничего сверх этого! Однако если кроме лицензии нарушить авторское или патентное право, тут же вступят в силу совсем другие законы. Например, сорвав пломбы с телевизора, ты еще не совершаешь никакого преступления. Но когда изучишь его монтажную схему, изготовишь точно такой же агрегат и вынесешь его на рынок для продажи, производитель сможет подать в суд за нарушение патентного права, вчинив иск того или иного размера. Аналогия с программным обеспечением очевидна. В то же время никто не запрещает ковыряться и вносить конструктивные изменения в свой экземпляр телевизора "для домашнего пользования" (по аналогии – адаптировать программы). Что можно вытворять с программным обеспечением, буду перечислять очень долго. Лучше расскажу, что нельзя делать с ним. Нельзя копировать его (не путать с "распространять"), нельзя выдавать за свое собственное, наконец, его нельзя кушать :).

Q: А что мне будет, если я скажу, что никакой лицензии не было или я ее не заметил?

A: Мне часто приходится видеть людей, впадающих в другую крайность и начинающих утверждать, что все электронные лицензии не имеют никакой силы, поскольку не снабжены ничьей подписью. На худой конец, можно попробовать прикинуться наивным чукотским юношей, не умеющим читать. А раз человек не читал, то какой с него спрос? Утверждение "незнание закона не освобождает от ответственности" здесь неприемлемо, так как речь идет не о законе, а о договоре, незнание которого освобождает ото всех обязательств, данных по нему: как гласит статья 432 Гражданского кодекса РФ, если одна из сторон не сумела или не захотела прочитать договор, то он признается недействительным. На самом деле понятие договора столь широко, что выходит за рамки бумаг и папирусных свитков. Так, опуская жетон (карточку) в турникет в метро, с юридической точки зрения ты заключаешь договор (деньги в обмен на услугу доставки тела в нужное место и нужное время). Нигде нет ничьей подписи, но это еще не означает, что если автомат благополучно проглотил жетон, а тебя все равно не пропустил, это сойдет ему с рук ввиду отсутствия на договоре подписи, заверенной печатью. Такая же ситуация складывается и с программным обеспечением. Электронный договор не является препятствием для вынесения иска лицу, нарушавшему его. Техника сбора необходимых доказательств – совсем другой вопрос, но не стоит надеяться, что у истца всегда отсутствуют такие доказательства. Короче говоря, в жизни действует такая схема: если люди просят за свой продукт нормальные деньги, его покупают, в противном случае – пионерят, и пусть силы правопорядка попробуют что-то доказать. Это не призыв, а констатация факта.