Акция устрашения

niro (niro@real.xakep.ru)

Спецвыпуск: Хакер, номер #050, стр. 050-122-12

- Чтобы узнать врага, надо знать и его идеологию. Это единственный способ не наделать ошибок самому.

Он еще раз прошелся стилусом по поверхности экрана, что-то написал на нем, сохранил, вытащил "флешку" и бросил в пакет.

- Вы знаете, что там может быть еще?

Калиниченко замотал головой.

- Жаль. Можно было бы подискутировать, у меня сегодня какой-то творческий подъем, - агент встал, прошелся рядом с задержанным, потом остановился напротив и с укоризной спросил:

- Сотрудничать будем?

- Нет, - сразу же ответил Калиниченко.

- Подумайте, - настойчиво сказал агент и как бы невзначай оглянулся в ту сторону, где сейчас суетилась оперативная бригада. - Взвесьте все "за" и "против"...

Калиниченко нервно сжал в кулак пальцы рук, облизнул губы и почувствовал, что они сухие и обветренные. Страх высушил его и продолжал отнимать силы. Он вспомнил, как глупо и дерзко пытался принять вызов, когда понял, что его ведут. Надо было сопротивляться из последних сил, пытаться скрыться, сбежать, но нет... Этот идиотский кивок, как объяснение в любви, - после него деваться уже было некуда.

Он встал рядом с агентом, взглянул ему в глаза. Тот выдержал этот взгляд безо всякого труда, заставив парня отвернуться. Калиниченко покачал головой и крепко задумался.

На одной чаше весов была жизнь. Жизнь с пониманием предательства, с игрой против бывших соратников. Жизнь, в которой была убитая Ирина, подставленные и растоптанные Службой друзья и знакомые. И при этом - какая-никакая, но все-таки ЖИЗНЬ.

На другой чаше тех же самых весов была смерть.

Он стоял не в силах представить себе эти дьявольские весы - почему-то перед глазами всплывали какие-то грубые обшарпанные лотки, которые он частенько видел на рынке, покупая картошку. Качающиеся тарелки, уравновешенные гирями, местами гнутые, местами ржавые; все это было родом откуда-то из дореволюционной России, из нищеты и разрухи... И вот на одной чаше - душа, на другой - тело. Чашки в равновесии. Но это - пока, до поры до времени.

Лицо Ирины, которое только что скрылось за молнией черного мешка, пробивалось сквозь эти картины размытым пятном. Калиниченко чувствовал, что где-то здесь таится ответ на вопрос о сотрудничестве; где-то по ту сторону этой смерти. Зря они сделали все это у него на глазах - лучше бы просто скрутили, вывернули карманы, вытряхнули все "флешки" на асфальт и растоптали их, пусть прилюдно, пусть дерзко и очень уж назидательно, пусть унизительно... Но зато Ирина бы осталась жива.

Ведь сказано же: "Не убий".

И решение пришло. Не зря ему пригрезились эти проклятые весы...

- Ведь сказано же: "Не убий", - повернувшись к агенту, произнес он вслух то, о чем только что подумал.

- Ай, бросьте, - отмахнулся тот. - Это все на меня не действует, проверяли...

И он, решив, что Калиниченко собрался поговорить с ним на душещипательные темы, отвлекся. Все лишь на секунду. На мгновенье. И этого было достаточно.

Парень взмахнул руками и толкнул агента. Тот споткнулся о скамейку, нелепо выгнулся и упал навзничь, хватаясь руками за воздух. Калиниченко рванулся к нему, ухватился за пистолет, который выпал из руки агента, приставил его к черному пальто и нажал на спусковой крючок.