Акция устрашения

niro (niro@real.xakep.ru)

Спецвыпуск: Хакер, номер #050, стр. 050-122-2

Смелость, дурацкая и совершенно неуместная, взыграла в нем. Он решительно подошел к этому человеку, тронул за рукав. Тот вздрогнул, потом увидел улыбающееся лицо, сигарету, вопросительный взгляд - и, так же широко улыбнувшись, вытащил из кармана пальто зажигалку, чиркнул.

Калиниченко не отрываясь разглядывал его. И в какую-то секунду они оба все поняли.

Один из них не вернется сегодня домой. И Калиниченко мог спорить на что угодно, что это будет именно он.

Потому что так, как посмотрел на него человек, резко перестав улыбаться – такой взгляд у самой смерти.

Зачем-то кивнул - не в благодарность за зажигалку, нет - Калиниченко отошел в сторону на пару шагов, прислонился к стене дома, затянулся. Он вспомнил, как лет пять-шесть назад, еще будучи учеником десятого класса, он с толпой похожих на него отморозков ходили в городской парк на "стрелку" с парнями из соседнего района. Человек десять-пятнадцать с одной стороны, столько же с другой, молчаливое противостояние на дистанции, с которой можно было почувствовать злое дыхание противника... А потом, по невидимому сигналу, возглавлявший "их" Фрост и "наш" Чиж подходили друг к другу на расстояние вытянутой руки и останавливались, глядя пристально в глаза друг другу.

Никто никогда не мог понять, что они хотели там увидеть, какое впечатление произвести - ибо все всегда заканчивалось одинаково - побоищем, кровью, переломанными челюстями и разбитыми носами. Но они вот так стояли и смотрели, раздувая ноздри, - как быки перед тем как ударить землю копытом и рвануть навстречу. Смотрели не отводя глаз, сжимая и разжимая кулаки, немного приоткрыв рты и временами облизывая пересохшие то ли от злости, то ли от запрятанного глубоко страха губы. И в эти несколько секунд, максимум минуту, у каждого второго парня с любой стороны этого конфликта мелькала мысль, что они просто должны протянуть друг другу руки, пожать их, похлопать по плечу, обняться, подозвать ближайших друзей - короче, половина тех, кто приходил на "стрелки", хотели, чтобы они когда-нибудь кончились. Но другая половина жить без них не могла...

И вот, насытившись ненавистью, утопив свой страх и продемонстрировав всем своим силу и злобу, кто-то кивал - коротко, резко, не отрывая глаз. Второй делал то же самое в ответ, принимая вызов.

И они знали, что кто-то из них сегодня может не вернуться домой.

- Бессмыслица, - шепнул Калиниченко себе под нос. - Мы тогда не понимали, для чего все это. Зачем мы били друг другу морды, зачем выкручивали руки, ставили синяки и ссадины?.. Вот те двое, кивнув и отступив на шаг - они знали истинный смысл происходящего; но мы? Что мы делали там...

Он вдруг заметил, что человек, которому он кивнул, стоит и чего-то ждет. Калиниченко вопросительно поднял к нему глаза.

И ТОТ ТОЧНО ТАК ЖЕ БЫСТРО И РЕЗКО КИВНУЛ ЕМУ В ОТВЕТ.

А потом как будто с чувством выполненного долга смешался с толпой.

- И тебе удачи, - ответил на это Калиниченко, стряхнул пепел с сигареты и осмотрелся.