Хакер: гражданская казнь (взгляд из-под крышки гроба)

NIRO (NIRO@REAL.XAKEP.RU)

Спецвыпуск: Хакер, номер #070, стр. 070-104-2

- Подтверждаю.

- Налево! – тут же скомандовал офицер. – В расположение шагом – марш!

Клейн поднялся, помотал головой, вытряхивая из волос камешки.

- Вы свободны, - сказал тот, кого назвали наблюдателем. – Вы ограничены в правах на пять лет – это довел до вас суд. Желаю вам никогда более с нами не встречаться. В следующий раз будут стрелять уже в вас.

Клейн машинально кивнул. Он все знал. Приговор ему зачитали еще три дня назад в федеральной тюрьме.

- Выход отсюда только один. Во-он там, в конце пустыря – там, в решетке, есть маленькие воротца. Охранник в курсе, вас никто не будет задерживать. И – предупреждая глупые вопросы – вам никто не станет стрелять в спину. У нас все-таки еще правовое государство, хотя в его названии присутствует слово «Империя».

Дыхание восстановилось. Тряска прекратилась. Ныла отсутствующая правая кисть. Наблюдатель ушел.

Клейн посмотрел туда, куда они стреляли.

Рядом с ним возле стены было то, что осталось от его компьютера. Груда расстрелянного железа. Простреленный в нескольких местах монитор.

Ему больше не на чем работать.

- Правовое государство...

Он повернулся и пошел в указанном направлении. В спину ему никто не стрелял.

Полулежа на большом диване, Клейн прислушивался к своим ощущениям. Тяжелый вздох, хруст живых пальцев на левой руке, легкое гудение сервомоторчиков протеза...

Его раздражало все – даже воздух. Он будто видел висящее перед глазами душное покрывало марева, которое вливалось в легкие с каждым вдохом, словно «коктейль Молотова» - нечто горячее, плотное, сушащее губы и заставляющее все тело покрываться холодным испариной.

Кондиционер не работал. Спасал Клейна только большой китайский вентилятор, который работал уже из последних сил. Пара лопастей его была надломлена, и при вращении на высоких скоростях он становился чересчур шумным: стучал по рифленой защите и отвлекал от пусть натужного, но все-таки правильного хода мыслей. Клейн протянул руку, ткнул в среднюю кнопку.

Стук прекратился. Жара тут же стала сильней. Пришлось включить снова – и ненавистный стук продолжил проникать в сознание, словно надоедливый дятел.

Лето в этом году было не чета последним пяти-шести годам. Плавился асфальт; голуби, которым не находилось места в тени крыш, погибали. Люди жили в фонтанах – мэрия не стала выключать их на ночь, сотни человек набивались в каждый с вечера. Были и жертвы – в основном старики, не переносящие жару. Собак забывали в машинах – для них это был фактически приговор. Спустя два-три часа бедные звери, в клочья изорвав обивку и потеряв всякую возможность лаять, умирали в мучениях.

Клейн поднес протез к лицу, пощелкал пальцами. Глупо – четыре пальца. Но, как говорил Петерсен, достигнута максимальная функциональность. Тем более что кнопок у «мыши» в последнее время не стало больше. Две и скроллинг. И еще один палец для ковыряния в носу.

Вообще спасибо этому Петерсену – программа управления протезом была просто великолепна. Он не угадывал мысли – эта фантастическая чушь была не свойственна практичному шведу, – но все тонкости работы мышц предплечья механическая тварь отрабатывала на пять баллов. Иногда Клейн думал, что его настоящая рука не могла работать так чутко, откликаясь на малейшее шевеление сгибателей и пронаторов.