Клондайк

Niro (niro@real.xakep.ru)

Спецвыпуск Xakep, номер #037, стр. 037-120-1

Комната просторна. Точнее, она кажется такой из-за почти полного отсутствия в ней мебели. В дальнем от окна углу кресло – большое, глубокое, чернокожее. Подлокотники причудливо разлетаются в разные стороны, из-за чего кресло напоминает воронку.

В кресле сидит человек. Мужчина.

Небритое лицо. Пронзительный взгляд. Мускулистые руки. Голубая нестиранная тельняшка, какие носят десантники. Камуфляжные брюки. Поперек бедер – автомат Калашникова, на нем ладони, бережно ощупывающие каждый миллиметр ствола.

Губы еле заметно шевелятся, какие-то шипящие звуки время от времени прорываются наружу.

- Найти тебя... Трудно. Но я сумел... Мы поменялись местами.

Крылья носа время от времени раздуваются от мощного вдоха. Желваки на скулах ходят с хрустом, изменяя лицо до неузнаваемости.

Он отнимает руки от автомата, поглаживает запястья. На запястьях – багровые кольца. Рубцы. Следы от наручников.

Чувствуется, что растирание рубцов – дело абсолютно привычное, незаметное для сознания. Пальцы чутко ощупывают каждый сантиметр плотных колец, охватывающих руки, подушечки бережно, но сильно проходятся по ним, где-то надавливая, где-то поглаживая. На лице отражается едва заметная гамма чувств – от легкого подергивания уголков рта до прикрывания глаз (совсем чуть-чуть - это не злое прищуривание, скорее, некое блаженство от кратковременного исчезновения боли в старых шрамах).

Пальцы вновь возвращаются на оружие. Глаза опускаются в пол, чтобы через мгновенье пронзить гневным взглядом того, кто напротив.

В другом углу комнаты, у окна – строго по диагонали – стул. Обыкновенный стул с раскачанными ножками и ободранным сиденьем. Чтобы не развалиться, он спинкой прислонен к батарее отопления. На стуле сидит человек. Тоже в камуфляже. Самое главное отличие от того, кто напротив – его правая рука пристегнута наручниками к батарее. Там, где наручник охватывает запястье – следы запекшейся крови. У этого человека здесь нет рубца, слишком нежная кожа, не привыкшая к металлу. Поняв, что при попытке освободиться железное кольцо ранит руку, защелкивая по одному зубу внутри себя, он оставил всякие попытки шевелить рукой. Просто неподвижно держит ее почти на весу, время от времени прислоняя к батарее локоть, чтобы рука отдыхала.

Мужчина с автоматом молчит, разглядывая своего оппонента. Молчит уже давно, около часа. Ключ от наручников лежит у него в кармане, поэтому он чертовски уверен в себе. Его противник не сможет освободиться – поэтому периодически он позволяет себе вздремнуть несколько минут, в результате чего чувствует себя почти все время отдохнувшим. Человек напротив не понимает молчания – он пару раз пытался начать разговор, но после того как получил прикладом в грудь, бросил эти попытки. Нормальное дыхание после этого так и не вернулась – нестерпимо ныли грудина и ребра, он понимал, что не хватает кислорода, что вдохи неэффективны, но боялся даже пошевелиться. Лишь иногда, когда уже было совсем невмочь, он поднимал к груди свободную руку и растирал ушибленное место – так же, как человек напротив тер свои запястья.