ОСНОВНОЕ ОТЛИЧИЕ

Спецвыпуск Xakep, номер #046, стр. 046-120-11

Никита медленно поднял голову и посмотрел в глаза Артемьеву. Врач выдержал этот взгляд – недаром специально занимался выработкой этого умения, тренировался никогда и не перед кем не отводить глаз, так как нередко только это помогало справиться с человеком, вырвавшимся за пределы разумного. Правда, где-то в груди сердце на мгновенье застыло на месте, а потом ринулось вперед, будто догоняя потерянные удары; в кончиках пальцев появилось какое-то странное покалывание.

- Понимаете, доктор, - начал Никита, и Артемьев поразился происшедшей перемене – на него смотрел сейчас человек, еще более вменяемый, чем сам психиатр, настолько живым, сверкающим и добрым был взгляд карих глаз, направленных вглубь души врача. – Я могу вам сказать… Да, могу. Просто мне тяжело будет расставаться со своей тайной – как и каждому человеку, хранящему нечто в глубине своего сердца. Моя тайна намного дороже всех тех, что поверяли здесь, в этом кабинете, вам ваши пациенты. Дороже потому, что все они были больны – я же в отличие от них полностью здоров…

Артемьев вдруг пожалел, что задал свой вопрос «на дорожку». Он ясно представил себе, как Никита шел бы сейчас по одному ему известному маршруту по мокрой после дождя листве тротуара, с каждым шагом удаляясь от больницы, и, представив это, пожалел еще больше. Ему очень не понравилось начало – скорее всего, придется разочароваться и в конце.

- А, поскольку все решения, касающиеся моей жизни, я принимал абсолютно здраво, опираясь на одному мне известные непреложные факты, о которых вам, само собой, ничего не известно, я считаю… - он внезапно замолчал, словно прислушиваясь к чему-то. – Слышите? Слышите, как журчит вода?

Артемьев машинально взглянул на раковину возле двери, ожидая увидеть там течь и лужу на полу, но через секунду понял, что имеет в виду парень, а затем увидел усмешку у него на лице. Тот явно был рад произведенному эффекту.

- Вот так-то, уважаемый доктор, - сказал он Артемьеву. – Весь смысл моего мира в том, что он – МОЙ. Совершенно незачем делиться им с кем бы то ни было – тогда он потеряет свою привлекательность. Но вам – ВАМ! – я скажу…

Он наклонился немного вперед, словно собираясь начать с нуля некую крайне доверительную беседу. Артемьев сделал то же самое абсолютно автоматически, слегка подвинувшись вместе с креслом к столу, который разделял его и пациента. Никита впился в него глазами, сверкающими какими-то бесовскими огоньками; губы медленно и практически незаметно шевелились, будто пробуя алфавит на вкус и не зная, с какой же буквы начать.

- Я хочу сказать вам спасибо, доктор, - тихо проговорил Никита. – Ваши таблетки, ваши процедуры, от которых я скрежетал зубами, пропуская через себя ток, ваши бесчувственные медсестры и санитары, привыкшие к чужим страданиям, к… (он попытался подобрать слово, ненадолго замолчав и прищелкнув пальцами) …к чуждости нас как личностей, как людей, по их мнению, просто не способных на то, чтобы быть такими, как все, – они преподнесли мне урок.